Даниленко: интервенции по сухому молоку избавят Россию от скачка цен

Зачем России нужно создать интервенционный фонд по сухому молоку, что это даст покупателям, почему подделывают сливочное масло и сыры и как с этим бороться, рассказал в интервью корреспонденту РИА Новости Ирине Андреевой председатель правления национального союза производителей молока "Союзмолоко" Андрей Даниленко.

— Андрей Львович, первый вице-премьер правительства Аркадий Дворкович недавно сообщил, что власти рассматривают вопрос создания интервенционного фонда по закупке сухого молока. Если такое решение будет принято, что это даст нашей стране?

— Молочный рынок сам по себе очень волатильный, и циклы роста цен бывают крайне длительными. Кризис может начаться сегодня, а потребитель ощутит это через полтора года. По этой причине многие государства поставили перед собой цель эту волатильность ценообразования стабилизировать, а сделать это можно только за счет создания запасов.

Есть только три вида молочных продуктов, запасы которых можно создавать — сыр, сливочное масло и сухое молоко, и все они требуют различных условий хранения. Сухое молоко, в отличие от масла и сыра, не требует поддержания определенного температурного режима, что делает самым удобным инструментом регулирования ценообразования и доходности в молочной отрасли.

Концепция очень простая: когда цена начинает резко падать — а это происходит каждый год летом, — то в этот момент государство по низкой цене скупает с рынка излишки молока. Когда зимой молока не хватает и цена начинает увеличиваться, оно продает его и снижает дефицит, тем самым предупреждая излишние скачки цен. Таким образом, волатильность уменьшается.

— А что это и кому дает?

— Мы все понимаем, что власти не могут дать денег всем столько, сколько нужно, а интервенции — это уникальный инструмент, которым с одной стороны, можно защитить производителя молока от слишком резкого падения цен, а с другой стороны, — покупателя от слишком резкого их возрастания.

Самая главная задача для нас — это сделать молочную отрасль привлекательной для инвестора. Именно интервенции позволят обеспечить инвестору бОльшую стабильность за счет гарантированной доходности, для рынка появится точка отсчета, некий индикатив справедливой цены, установленный государством.

— Сколько такое нововведение может стоить государству?

— Затраты минимальны. Весь бюджет на сельское хозяйство сегодня составляет около 200 миллиардов рублей. Затраты на интервенции мы оцениваем в менее чем 500 миллионов рублей, так как требуется лишь компенсация процентной ставки от кредита в 2,5 миллиарда рублей.

Понятно, что ситуация в экономике сегодня непростая, но если мы сейчас в условиях высокой инфляции проведем эти интервенции на сухое молоко, то уже на следующий год резкого скачка цены не будет. Сегодня Россия закупает примерно столько же, сколько и производит — около 135 тысяч тонн, и самый крупный поставщик — Белоруссия, с которой мы как партнеры можем договориться об общих индикативах.

— Где российское молоко?

— В молочном животноводстве уже много лет усугубляется кризис — поголовье сокращается, производство падает, новых проектов реализуется крайне мало. Почему проблема до сих пор не решена? Например, на зерновом рынке ты вложился сегодня, получил доход в этом же году, а в молочном — только через 10 лет. Производство молока крайне высокорисковый бизнес: корову необходимо обеспечить стабильным и высококачественным кормом, витаминами, ветпрепаратами, чтобы она давала дорогое молоко высшего сорта с лучшими показателями жира и белка. В противном случае ты потеряешь постоянного покупателя твоего сырья и вынужден будешь резать скот.

— Как переломить ситуацию?

— Мы в 2014 году собрали рабочую группу из российских производителей и представителей власти и пытались найти ответ на этот вопрос. Мы подсчитали, что Россия может производить самое дешевое в мире молоко после новой Зеландии. Но из-за того, что банкиры считают молочное животноводство чрезвычайно рисковым бизнесом, они закладывают для нас самые высокие ставки и предъявляют самые высокие требования к залогам.

Государство тоже не знает, как относиться к отрасли: вроде деньги дают, а эффекта не видно. Для того, чтобы был эффект, должна быть принята государственная программа минимум на 10 лет, чтобы инвесторы понимали, что в течение этого времени правила игры меняться не будут и отрасли будет обеспечена стабильность, в том числе ценовая, через интервенции.

Молочная отрасль на самом деле дает 200 миллиардов рублей налогов ежегодно, а объем господдержки в прошлом году составил в 10 раз меньше — 27 миллиардов рублей. Так что это не милостыня, а вполне сбалансированные отношения между отраслью и государством. В рамках разработки программы развития отрасли мы доказали, что если объем поддержки удвоить, то налогообложение увеличится кратно.

Это прибыльная отрасль экономики на длинном маршруте на 10 лет, но, к сожалению, Минфин ставит вопрос таким образом: мы вам дали деньги в этом году, а где экономические результаты в этом же году?

— Почему в России не могут делать вкусные сыры? После введения санкций найти вкусный сыр стало большой проблемой.

— Вкусные сыры — это очень субъективный критерий. Несколько лет назад государство, чтобы не "кошмарить" бизнес, отказалось от контроля уровня качества и поставило во главу угла безопасность продукции. Качество сегодня это вопрос конкурентной среды.

Проблема с российским рынком сыра на самом деле заключается не в том, что некоторые виды сыра не соответствуют лично вашим вкусовым предпочтениям. Проблема в том, что эту конкурентную среду, которая должна позволить появляться на рынке качественным сырам, убивают.

Недобросовестный производитель сегодня может продавать спред под видом сливочного масла и в худшем случае получить штраф в 50 тысяч рублей. Добросовестный производитель не может конкурировать и вынужден либо работать на грани рентабельности, либо становится фальсификатором, либо уходить с рынка. Необходимо срочно повысить штрафы за производство фальсифицированной молочной продукции и сделать наказание неотвратимым. Информацию о недобросовестных производителях, фальсификаторах союз ни от кого не скрывает, она доступна на нашем сайте и на сайте Роспотребнадзора, который также проводит постоянные проверки.

— А что чаще всего подделывают?

— В основном сливочное масло и сыр, потому что для их производства нужно много молока. Дорогой молочный жир заменяют более дешевыми растительными, чаще всего пальмовым маслом. Питьевое молоко, как правило, никто не фальсифицирует, потому что нет экономической выгоды.

Если брать весь рынок молочной продукции, то фальсификат, по нашим оценкам, составляет около 10%, а если говорить о наиболее чувствительной категории сливочного масла и сыров, то там доля фальсификата больше — до 30%.

Не стоит забывать о том, что растительные жиры присутствуют в некоторых видах продукции совершенно легально. Это просто более дешевый товар, который называется сырным продуктом или спредом, о составе всегда сообщается на этикетке, и производитель не вводит потребителя в заблуждение, а лишь занимает свою нишу. Объем производства такой продукции вырос на треть за год, потому что платежеспособность населения снизилась, как мы все видим.

— На что надо ориентироваться, чтобы купить качественный сыр?

— Есть несколько способов обезопасить себя, например, брать не заранее расфасованный продукт, а просить в магазине, чтобы при вас нарезали сыр конкретного производителя, или покупать упакованный на заводе продукт, который имеет дату изготовления и контакты производителя для контроля качества.

Лучше ориентироваться на известные вам заводы или марки, будь то федеральные или локальные предприятия, которые не станут рисковать своим добрым именем. У каждого региона есть свои заводы, которые дорожат своими покупателями и никогда не допустят скандала вокруг фальсификации своей продукции.

Слишком низкая цена тоже должна вызывать подозрения. Если на полке один якобы натуральный сыр в два раза дешевле, чем остальные, то возникает вопрос: а за счет чего? Для производства сыра нужно 10-12 килограмм молока, а если оно стоит по 19-20 рублей на ферме, то как сыр на полке может стоить 200-250 рублей? Значит, он не из молока, а это недопустимо.